– Ракши очень эмоциональны, а ты яркий представитель этой расы. Поэтому тебе следует быть аккуратным. Не забывай, что было тогда, когда ты единственный раз расслабился, – заметил Рассел.

– Я не наступлю на одни и те же грабли. Тем более то, о чем вы меня предупреждаете, вообще невозможно. Она еще совсем ребенок, я старше ее не на один десяток лет.

– О, я тебя умоляю! Ты что, живешь в каменном веке? Это тогда жизнь была короткая. Сейчас нам отводится гораздо больше времени. К тому же у нее все на своих местах, – продолжил гундеть Гер.

– Но опыт никуда не денешь. И вообще, о чем мы говорим? Рассел, отстань от меня. Лучше промой мозг Тиберию. Над ним вообще топор брака висит. А у меня всего лишь старшая в группе девушка, и шуму-то из-за этого!

– Эй, не переводи стрелки! – воскликнул Джордано.

– Ладно. Когда будет собрание? – полюбопытствовал я.

– Вечером. Столько раз просил не назначать его так поздно. Пока перетрешь все пять тысяч студентов потока, спать приходишь только к утру! – воскликнул Тиберий.

– Он все время жалуется, – пробормотал Рассел.

В этот момент нашу идиллию прервали. Вошел Натан Него с гражданского отделения и сразу направился ко мне.

– Мы обработали все данные и уже составили отчет, но, думаю, вам стоит взглянуть на это.

И он передал мне документ.

Какое-то странное у него выражение лица. Любопытно: проблем с группой на начальном этапе вроде быть не должно.

Развернув бумагу, я углубился в чтение, а прочитав, прикрыл глаза, чтобы успокоиться и сразу никого не придушить.

– Наран, все хорошо?

– Нет! Я сейчас совершу убийство! Где Мельник?!

И выбежал из комнаты на поиски, не увидев, как переглянулись оба моих побратима.

Феоктиста Мельник

Вернувшись вечером с физической подготовки, я отправилась в душ и после него рухнула на постель. Как меня достала эта нагрузка! По вечерам тренируется все меньше людей, и я жду не дождусь, когда Саймак подойдет ко мне и скажет, что я могу больше не приходить. А еще сегодня должен звонить куратор.

Вспоминая инцидент, который произошел сегодня днем, я взглянула на все это со стороны. Раньше и представить было сложно, чтобы я находилась в одной комнате с адмиралом по безопасности нашего сектора, а теперь не только постоянно общаюсь с ним, но и могу похвастаться, что мы оставались наедине. Удовольствие сомнительное, но сам факт!

Мои размышления прервали открывающаяся дверь и голос Киры:

– Привет. Еле вырвалась от этого Козеро. Не мужчина, а садист!

– Да? Я разговаривала с ним при поступлении. По-моему, он ничего. Просто ты ничего не понимаешь в медицине.

– Зачем она вообще мне нужна? Это просто кошмар! Столько различных названий и тонкостей!

Стараясь подражать голосу куратора, я проговорила:

– Понимаете, Громова, вот будете вы в болоте с раненым товарищем, а Мельник по близости не окажется. Тогда вы возьмете скальпель и добьете раненого из жалости, так как ничего не смыслите в медицине, и это будет гуманнее.

Видимо, подражание адмиралу у меня получилось довольно хорошо, и мы в голос рассмеялись.

Неожиданно дверь опять отворилась, что мгновенно нас насторожило. Кто может открывать боксы без разрешения хозяев?

Ответ мы получили практически сразу, когда в спальню вошел Ремарк. Судя по его виду, он был злой как черт. Мне тут же захотелось спрятаться куда-нибудь под кровать.

– Громова, выйдите!

Кира округлила глаза, покосилась на куратора, потом на меня и начала бочком передвигаться в сторону двери.

– Вон!

Соседку как ветром сдуло, и входная дверь закрылась.

– К-кофе, сэр?

– Было бы неплохо, – ответил мой командир и, нервно пройдя по комнате, приземлился на мою кровать. – Черт! Я уже и забыл, какие они каменные.

«Не то слово», – подумала я и побежала делать восточный напиток. После чего, зайдя в спальню, увидела адмирала, осматривающего помещение.

– Может, продолжим разговор в гостиной, сэр?

– Я вас смущаю?

– Нет, сэр.

Мысль о том, что он будет меня домогаться, пришла мне в голову последней. Судя по его угрюмому выражению лица – ему тоже.

Проследовав за Ремарком в гостиную, я услышала:

– Хорошо. Дабы не стращать вашу детскую психику, можем поговорить и здесь.

Подойдя к столу, я взяла вазу и ударила адмирала по голове. Потом еще раз и еще. Стараясь сделать ему больно, я не могла заставить себя остановиться.

– Мельник?!

Вынырнув из своих фантазий, я посмотрела на сидящего передо мной мужчину.

– С вами все хорошо? Вы несколько мгновений смотрели перед собой отсутствующим взглядом.

– Все прекрасно.

– Да? Ну и отлично. Прочитайте вот это. – И он протянул мне бумагу.

Это было психологическое заключение… Джима?

– Параноидальный психопат, неустойчивая личность, социопат, мизантроп….

– Я не знаю причин всего этого цирка. Его заключение при поступлении было удовлетворительным. Разберитесь, и чтобы он пересдал все в ближайшее время.

– Извините, я могу попросить допуск на просмотр его личного дела?

Прищурившись, адмирал пристально посмотрел на меня, после чего сказал:

– Хорошо, получите завтра. Кстати, раз я здесь, то можно обсудить все вопросы по поводу обучения.

– Конечно, сэр. Скажите, почему у нас только несколько преподавателей?

– Потому что остальные преподают у других групп. Время показало, что читающим лекции командирам лучше не распылятся. От этого страдает обучение.

– А почему у каждого из нас еще не было спецпредметов?

– Первые три года им отводится весь субботний день. Воскресенье – выходной. Увольнительная – раз в год.

– Сэр, а какой план обучения в Академии?

– Набор в данное обучающее учреждение происходит раз в три года. Спустя два года у вас будет практика продолжительностью в триста тридцать пять дней, потом увольнительная тридцать дней и опять три года обучения. После чего практика – продолжительностью уже шестьсот семьдесят дней. Следом – увольнительная в шестьдесят дней, и далее вы выходите на диплом. Время на дипломную практику и написание самого проекта – около года. Ну и, конечно, в конце – защита и распределение. Это в общем.

Может, бросить все?

– А в космосе могут работать люди без диплома Звездной Академии?

– Нет. Но они могут поступить на службу в Звездный флот. Только им очень трудно подниматься по служебной лестнице, и самое высокое звание, которое они смогут получить, – это лейтенант.

Нет, вариант сбежать отсюда не подходит.

– Что-то еще?

От тона, которым был задан вопрос, все желание спрашивать дальше пропало.

– Нет, сэр.

– Сомневаюсь. Но я рад, что вы снизошли до диалога.

– Простите, не понимаю вас, сэр.

Губы адмирала скривила усмешка, и он, развернувшись, направился к двери, а выйдя, повернулся и сказал куда-то вбок:

– Не переживайте, Громова. Я не сделал с вашей соседкой ничего страшного, – и, повернувшись ко мне, добавил: – Меня несколько дней не будет, я стану появляться только на лекциях, поэтому все вопросы нужно уладить без меня. И то, о чем мы говорили, в первую очередь. Как освобожусь, снова зайду, и мы закончим со всеми вопросами.

После чего развернулся и ушел, а я, подойдя к дверному проему, выглянула в коридор и увидела сидящую около двери Киру. Чуть дальше находились несколько девушек, судя по одежде – гражданские. Они, прижав руки ко рту, о чем-то шушукались между собой.

– Вот попала!

– Точнее и не скажешь, – поддержала меня соседка.

После того как Великий и Ужасный соизволил нас покинуть, я, отмахнувшись от расспросов Киры, отправилась на поиски Джима, чтобы что-нибудь ему сломать.

Оказалось, что он находился в своей комнате с ребятами из нашей подгруппы. Открыв дверь и увидев мое выражение лица, он попятился вовнутрь помещения.

– Феоктиста! А чего это мы делаем вечером в мужской спальне?